Неточные совпадения
В этой крайности Бородавкин понял, что для политических предприятий время еще не наступило и что ему следует ограничить свои
задачи только так называемыми насущными потребностями края. В числе этих потребностей первое место занимала, конечно, цивилизация, или, как он сам определял это слово,"
наука о том, колико каждому Российской Империи доблестному сыну отечества быть твердым в бедствиях надлежит".
Фогт обладает огромным талантом преподавания. Он, полушутя, читал у нас несколько лекций физиологии для дам. Все у него выходило так живо, так просто и так пластически выразительно, что дальний путь, которым он достиг этой ясности, не был заметен. В этом-то и состоит вся
задача педагогии — сделать
науку до того понятной и усвоенной, чтоб заставить ее говорить простым, обыкновенным языком.
— А заведите речь с тем же политико-экономом, — продолжал Потугин, — о самых трудных
задачах общественной
науки, но только вообще, без фактов… фррррр! так птицей и взовьется, орлом.
Но если, как вы полагаете, она несколько инакова, то надо бы объяснить ей
задачи и план зрелой
науки.
Охотник мечтать о дарованиях и талантах, погибших в разных русских людях от крепостного права, имел бы хорошую
задачу расчислить, каких степеней и положений мог достичь Патрикей на поприще дипломатии или
науки, но я не знаю, предпочел ли бы Патрикей Семеныч всякий блестящий путь тому, что считал своим призванием: быть верным слугой своей великодушной княгине.
Как сказано выше, главная
задача, которую
науки должны преимущественно иметь в виду, — есть научение, каким образом в исполнении начальственных предписаний быть исправным надлежит. Таков фундамент. Но дабы в совершенстве таковой постигнуть, нет надобности в обременительных или прихотливых познаниях, а требуется лишь свежее сердце и не вполне поврежденный ум. Все сие, в свежем человеке, не токмо налицо имеется, но даже и преизбыточествует.
Но, — каковы бы ни были эти новые формы — знание,
наука, искусство, основные
задачи интеллигенции останутся всегда важнейшим из жизненных процессов отдельного человека и всей нации…
Поэтому он говорил о необходимости
науки, под которой разумел
науку академическую, и когда говорил о долге, то опять разумел «свой долг», свою
задачу жизни, связанную с дипломом…
Но
задача эта разрешалась на поле искусства и
науки, отделяя китайскою стеною общественную и семейную жизнь от интеллектуальной.
Вопрос этот так общ, что и в прежнее время нельзя было не говорить о нем, и действительно, даже в самое глухое время нашей литературы нередко появлялись у нас книжки и статейки: «О
задачах педагогики как
науки», «О воспитании детей в духе христианского благочестия», «Об обязанности детей почитать родителей» и т. п.
Приучайте ее логически мыслить, обобщать и не уверяйте ее, что ее мозг весит меньше мужского и что поэтому она может быть равнодушна к
наукам, искусствам, вообще культурным
задачам.
Эта
задача европейской
науки и культуры была неведома Востоку; только с прошлого столетия наиболее чуткие люди стран Азии начали принимать великий научный опыт Европы, ее методы мышления и формы жизнедеятельности.
Задача европейской
науки — именно в том, чтобы, изучив силы природы, заставить их работать на человека, освободить личность из плена догмата, суеверий, предрассудков, из тисков подневольного труда и претворить освобожденную физическую энергию в духовную.
И «
наука всех
наук», «духовное художество» аскетики, ставит перед человеком прямо эту
задачу создания «внутреннего человека», обретения своей подлинной сущности путем длинной и мучительной работы над самим собой, духовно-художественным подвигом.
Разумеется, для человечества, насколько оно живет в плоскости ума, а следовательно, до известной степени обречено на
науку и философию, должна иметь силу этика ума, существует обязанность логической честности, борьбы с умственной ленью, добросовестного преодоления преодолимых трудностей, но религиозно перед человеком ставится еще высшая
задача — подняться над умом, стать выше ума, и именно этот путь указуют люди христианского, религиозного подвига [На основании сказанного определяется и наш ответ на вопрос о «преображении разума», поставленный кн.
Но мне скажут:
наука и не ставит себе
задачей исследования всей совокупности жизни (включая в нее волю, желание блага и душевный мир); она только делает отвлечение от понятия жизни тех явлений, которые подлежат ее опытным исследованиям.
То, что можно было, по его разумению, согласить в философии и
науке с откровением, он согласил, но и без него над этим работали умы"почище"его. У него — более скромная
задача: показать своим единоверцам новые исходы, открыть перед ними более широкие горизонты, воздержать от мертвечины, буквоедства или дремучего изуверского мракобесия.
И так как подлинный пафос философии всегда был в героической войне творческого познания против всякой необходимости и всякого данного состояния бытия, так как
задачей философии всегда был трансцензус, переход за грани, то философия никогда не была
наукой и не могла быть научной.
Магия есть
наука по своей
задаче.